Рак в россии глазами главного онколога

Как молодые врачи оценивают уровень учебы

Как сами молодые специалисты оценивают ситуацию в образовании и обеспеченность кадрами в Российской Федерации? Для этого НМИЦ им. Герцена провел небольшое исследование. Проанализированы мнения 293 молодых онкологов из 39 субъектов РФ. Среди респондентов половина – молодые специалисты (до 35 лет), работающие в учреждениях, оказывающих онкологическую помощь в субъектах РФ, треть – обучающиеся по программам ординатуры и 7% – обучающиеся по программам аспирантуры. Наибольшее количество молодых специалистов было в возрастной группе 24–28 лет (53,8%).

«Мы специально брали такую группу, потому что это люди, которые еще могут перейти в другую специальность или, к сожалению, уйти из специальности. В то же время возраст до 30 лет – это точка принятия решения, когда молодой врач понимает, куда он дальше будет направляться в своих профессиональных интересах», – говорит А.Д. Каприн.


Знание английского языка, позволяющее свободно общаться и читать профессиональную литературу, имеется лишь у 31%. Вовсе не владеют языком почти 16%. 64,2% респондентов считают недостаточными знания, полученные в университетах.

Интересно, каким образом будущие врачи выбирают место дальнейшего обучения? Наиболее важными критериями выбора места последипломного обучения являются (рис. 4):

• компетентность медицинского центра в данной области;
• возможность обучения у лидера мнения (выбор наставника);
• возможность поступить на бюджетную форму обучения.

Для определения проблемных точек молодых специалистов спрашивали: «Какие меры социальной поддержки могли бы улучшить качество вашей работы?» Среди сотен предложенных молодыми онкологами мнений наиболее частые: «Больше практики», «Изучение канцерогенеза», «Увеличение времени обучения», «Возможность посещения ведущих клиник страны и обмена ординаторами», «Наставничество», «Повышение стипендии», «Изучение статистики»

Каприн обратил внимание на то, насколько все-таки будущие врачи альтруистичны

«Мы с вами говорим о том, что молодым специалистам нужна хорошая инфрастуктура: достойные условия проживания, клуб, театр… Но никто из опрошенных не вспомнил об этом. Ясно, что потом их будущие семьи будут предъявлять молодым врачам претензии… Среди явных наших недоработок – мы, наставники, не организуем в достаточном объеме возможность посещения ведущих клиник в России и за рубежом, обмена ординаторами. Ординаторы и аспиранты хотят подобных ротаций, а спросить не решаются, поскольку боятся резкого отказа, того, что им скажут: „Ах, вы ищете места получше“. Мы сами должны предложить им подобную учебу, и тогда они на это согласятся и, вероятнее всего, вернутся обратно».


Зона повышенного контроля

— Ваше мнение о новом порядке оказания медицинской помощи по профилю «онкология»: насколько реальны установленные предельные сроки диагностики и оказания специализированной помощи больным?

— Я участвовал в обсуждении этих документов и считаю, что задачи вполне реальные. Единственное, что мы не можем заложить в таких документах, но надо обязательно привлекать к их решению — возможности административного ресурса. Ничего не получится, если вся ответственность будет лежать только на медиках. Нужна поддержка губернаторов и органов здравоохранения на местах. Онкология — дисциплина «военная» и для того, чтобы она была эффективной в гражданском обществе, необходимо выстроить систему вертикальной ответственности: региональные руководители направления должны отчитываться перед главным онкологом страны, а губернаторы оказывать им помощь в проведении необходимых мероприятий. Если не будет такого контроля вместе с заинтересованностью властей на местах, ничего не получится.

— А достаточно ли в стране мощностей для оказания специализированной помощи онкобольным?

— Понимаете, пока мы не начнем выполнять этот порядок, не увидим, где проседает служба, в каком регионе не хватает мощностей. Если поймем, что идет нормальная работа по нашим порядкам, этим требованиям, а ресурсов не хватает — это один разговор. Если же на местах ничего не будет меняться в подходах к организации онкологической помощи, то, возможно, будет иметь смысл пересмотреть карту дислокации этих мощностей. Допустим, онкослужбу небольшого региона можно передать под контроль соседнего, иди это будет коллективное пользование имеющейся аппаратурой и койками. Возможно создание межрегиональных диспансеров, больших центров ядерной медицины. Мы уже обсуждали это с министром и по моей инициативе уже намечено создание 7 таких межрегиональных объединений.

Согласитесь, незачем по всей стране строить гамма-ножи для лечения опухолей мозга, которых не так много в популяции. Ведь каждую такую установку еще придется обеспечивать высококвалифицированными кадрами и дорогим техническим обслуживанием. Проще привезти больных в соседний регион, где эта работа поставлена на высокий уровень.

И главное, что, на мой взгляд, предстоит сделать новому главному внештатному онкологу Минздрава — выстроить логистику: в продвижении порядков оказания помощи, в подчиненности медучреждений, в передвижении пациентов. Не говорить, что все виноваты и нет денег, а делать все, что от нас зависит.

— То есть денег на онкологию выделяется достаточно?

— Их никогда не будет хватать. В той же Японии, богатейшей стране, с этого года все пациенты, которые идут на протонную терапию, в связи с дороговизной процедуры переведены на самооплату. При том, что страна сама выпускает протонные ускорители для всего мира.

— Но в России онкобольным зачастую отказывают даже в лекарственных препаратах…

— Конечно, есть индивидуальные схемы лечения, которые, к сожалению, не полностью укладываются в страховую сумму или квоту — такая проблема есть. Но все относительно. Например, в Германии хорошо зарабатывающий человек тратит 180 тыс. евро на страховку, поэтому нельзя говорить, что у них медицина бесплатная. Эти люди оплачивают, в том числе, и услуги для малообеспеченных граждан.

Перспективы слияния

Все вышеперечисленное делается исключительно ради того, чтобы врачи могли в комплексе решать поставленные перед ними задачи. Ведь в онкологии один лишь онколог не сможет решить проблему пациента. Ему не обойтись без помощи радиолога, который занимается лучевыми методами лечения, химиотерапевта, который проводит соответствующие процедуры. Только сообща они могут сформировать эффективный и действенный план лечения больного.

Нехватку специалистов отмечают даже в Институте им. Герцена. Каприн Андрей Дмитриевич с сожалением констатирует, что молодые врачи особенно неохотно идут в сферу радиологии. Такие же кадровые проблемы у врачей-морфологов. Их задача — определить характер опухоли. Сегодня в России не хватает почти 70% этих специалистов. Благодаря тому, что одни врачи теперь работают на весь медицинский кластер, формируется настоящий центр экспертов-морфологов. От этого значительно крепнет и развивается и научно-исследовательская база. Это доказывает и опыт зарубежных клиник, в которых подобные слияния практикуют уже давно.

Благодаря работе такого медицинского кластера пациент проходит все лечение в одном месте — в Институте имени Герцена. Здесь ему ставят диагноз, принимают решение о том, какое лечение будет наиболее эффективным, осуществляют хирургические операции. В тоже время развернуть в московском НИИ радиологические установки не представляется возможным. Поэтому за такой помощью пациент отправляется в обнинский центр, где функционируют лучевые установки. После объединения центров в медицинский кластер количество коек увеличилось с 400 до тысячи.

Если в одном из лечебных учреждений, входящих в объединение, пустуют койки, то специалистов оперативно командируют в то, в котором переизбыток пациентов.

Зри в корень

— Как вы относитесь к диспансеризации: способствует ли массовый скрининг повышению выявляемости онкозаболеваний?

— Некоторые виды новообразований плохо поддаются скринингу, особенно рак легкого. Эта локализация очень сложна для диагностики — процент активной выявляемости не превышает 25%. Но практически ни одна страна мира не может позволить себе поголовную компьютерную томографию — это дорогое удовольствие. Поэтому чрезвычайно важна настороженность врачей, особенно если у пациента есть указание на наследственные факторы. Опытные рентгенологи на цифровых аппаратах видят иногда даже начальную опухоль, и обязаны немедленно направлять пациента на компьютерную томографию, к которой у граждан должен быть свободный доступ.

Многие локализации понятны и просты в рамках первичной диагностики. Но при этом их выявляемость пока, к сожалению, не на высоком уровне. Казалось бы, видимая локализация, простой тест по Папаниколау во время обычного осмотра у гинеколога известен давно. И справедливости ради нужно сказать, что рак шейки матки дает сейчас приличный прирост выявляемости, но в запущенных стадиях. Значит, не хватает онкологической настороженности у специалистов этого направления, осведомленности населения, что раз в год нужно обязательно провериться на вирус папиломы, а, возможно, и административного ресурса, к применению которого я часто призываю.

На мой взгляд, работодатели должны закладывать в свои расходы затраты на здоровье сотрудников еще на стадии получения лицензии, особенно на предприятиях, где работает много женщин.

ПСА-тест — достаточно дорогое удовольствие, и за рубежом в скрининге тоже не используется. Но сейчас во всех московских поликлиниках его можно сделать. В этом плане интересен также опыт нескольких регионов: например, в Свердловской области есть программа мужского здоровья, в Воронежской области и Чеченской республике тоже очень эффективный подход в вопросах раннего выявления рака предстательной железы. То есть, по большому счету, если есть воля руководителей на местах, организовать раннюю диагностику на 1-1,5 млн населения несложно, это можно сделать по нашим программам, которые выложены на сайте.

Очень важна борьба с колоректальным раком. Победила же Япония колоректальный рак и рак желудка, которым нация подвержена отчасти из-за традиционных пищевых предпочтений. Поставили задачу своим фирмам, выпускающим медицинскую и оптическую технику, сделать свои недорогие эндоскопы. Обязали работодателей ежегодно отправлять сотрудников на гастроэндоскопию. Современная техника позволяет выявлять и удалять значимо маленькие раки прямо во время исследования — полипы, предраковые части эпителия, в общем-то ничего сложного.

И не нужно с этим обращаться к президенту, надо только чтобы онкологов поддержали власти на местах. Мы ничего не просим, только привести людей на обследование, помочь с информированием в СМИ, подать личный пример. Пока невозможно работать без административных рычагов, но постепенно мы наладим культуру трепетного отношения к своему здоровью. Все же понимают, что это дает гигантскую экономию.

Качество образования

Для повышения качества подготовки врачей при планировании и осуществлении образовательного процесса необходимо применять принципы менеджмента качества образования. Среди показателей качества онкологического образования можно выделить основные, которые напрямую влияют на уровень подготовки кадров для онкологии.

Это в первую очередь подготовка квалифицированного профессорско-преподавательского состава, качество и актуальность учебных программ, современное состояние материально-технической базы учебного заведения и создание инновационной инфраструктуры совместно с преобразованием управленческой культуры.

Во-вторых, внедрение инновационных методов организации учебного процесса, которые позволяют освоить передовые методы диагностики и лечения онкологических заболеваний, более эффективно использовать образовательные ресурсы. А.Д. Каприн подчеркнул, что качество образования определяется прежде всего качеством носителя знаний. Повышение квалификации профессорско-преподавательского состава – одно из основных направлений по повышению качества онкологического образования.

«Все понимают, насколько важна эта проблема, но наши преподаватели, к сожалению, не слишком хорошо учатся, поэтому в стране необходимо ввести определенный контроль», – сказал выступающий.


В настоящее время в Российской Федерации создаются межрегиональные ассоциации преподавателей по профилю «онкология, радиология, радиотерапия», которые способствуют развитию единого подхода в реализации подготовки специалистов-онкологов. На основе анализа профессиональных компетенций преподавательского состава, осуществляющего подготовку онкологов, разрабатываются программы повышения квалификации, благодаря которым происходит актуализация знаний о новейших разработках и достижениях в онкологии. Важные задачи для вузов – обеспечивать укомплектованность штата преподавателей, повышать их мотивацию. Меры, направленные на повышение конкурентоспособности и востребованности выпускников, способствуют созданию поколения качественно новых специалистов, соответствующих потребностям общества, динамике современного рынка труда.

Что касается внедрения процессных инноваций, то здесь важно:

• применение интерактивных методов обучения;
• использование мультимедийных технологий;
• использование в учебном процессе интегрированной операционной;
• участие ординаторов и аспирантов в телемедицинских консилиумах и консультациях;
• применение симуляционного оборудования в образовательном процессе;
• индивидуализация образовательных траекторий с применением системы непрерывного медицинского образования.

Одной из инновационных возможностей в образовательной деятельности является использование формата телеконференций. Особенно актуальна она для специалистов из регионов, удаленных от основных центров подготовки. Использование видеоконференцсвязи позволяет одновременно транслировать лекции, этапы диагностики и лечения, разбирать сложные клинические случаи для большого количества слушателей. В НМИЦ радиологии активно используется такое взаимодействие.

В сети подключения на сегодняшний день зарегистрировано более 40 организаций здравоохранения по всей стране – от Владивостока до Калининграда. Большую роль в повышении качества образования играет учебно-методическая и материально-техническая обеспеченность образовательного процесса. Необходимо не только стремиться к повышению материально-технической оснащенности, но и повышать эффективность использования имеющегося оборудования. В частности, путем создания центров коллективного пользования

При создании учебных программ большое внимание уделяется симуляционным образовательным модулям

Ординаторы получают широкий спектр навыков – от оказания экстренной медицинской помощи до выполнения высокотехнологичных операций. На базе НМИЦ радиологии в 2019 г. создан методический аккредитационно-симуляционный центр. Парк его оборудования насчитывает 25 единиц высокотехнологичных симуляторов и доступен для использования обучающимся по программам ординатуры всех филиалов центра. Здесь ежегодно проводят первичную специализированную аккредитацию 29 выпускников ординатуры по онкологии.

В 2020 г. планируются аккредитации еще по семи специальностям. Дополнительно разрабатываются симуляционные образовательные модули как для обучающихся, так и для врачей-специалистов. Вовлечение в диагностическую и лечебную работу в качестве ассистента, помощника врача позволяет молодому специалисту освоить необходимые умения и навыки на практике.

Равноправный диалог

— Вы почти четыре года возглавляете первый в стране научный медицинский кластер в области радиологии, в который вошли ведущие медицинские институты: МНИОИ им. П.А. Герцена, МНРЦ им. А.Ф. Цыба и НИИ урологии и интервенционной радиологии им. Н.А. Лопаткина. Насколько оправдано это объединение, какого синергетического эффекта удалось достичь?

— Я не перестаю удивляться дальновидности людей, задумавших создать этот кластер. Многим казалось, что это ошибочный шаг, и к тому времени уже были неудачные примеры подобных объединений. Но в нашем случае произошло органическое слияние возможностей: институт имени Герцена всегда был онкологической меккой, все хотели сюда попасть. Но в центре Москвы крайне сложно наращивать мощности, развивать новые технически насыщенные направления. При этом в 100 км отсюда радиологический центр имени Цыба располагал большими свободными площадями и бесценными наработками в области лучевой терапии. В институте Лопаткина был накоплен интересный опыт лечения самых распространенных мужских заболеваний. И это тоже нужно было использовать.

Объединение всех мощностей дало нам возможность сегодня справляться с неуклонным ростом потока пациентов. Когда я пришел в МНИОИ, наша поликлиника принимала ежедневно 180-200 человек, сейчас порядка 600. Собрав общую базу — научную, клиническую, кадровую, более тысячи единиц коечного фонда, у нас стало больше возможностей всем обратившимся предоставить комбинированное комплексное лечение по единым стандартам.

В учреждениях нашего кластера удалось собрать всю линейку существующих в мире аппаратов для лучевой терапии. Но мы не можем разместить их в одном институте — это дорого и к тому же некоторые установки работают очень избирательно, и строить их в каждом институте бессмысленно. А направлять на них больных как раз имеет смысл. Так что все логично.

Что касается НИИ урологии, здесь мы существенно усилили онкологическое направление. Институт получил доступ к современным лучевым установкам. А кластер в целом — возможность применять в лечении пациентов химиотерапевтический подход, создавать междисциплинарные группы.

— Благодаря объединению удалось развеять устойчивый миф о любви наших онкологов к хирургии?

— Институт очень лабилен в плане подходов к лечению. У нас развиты все направления, и выбор лечения при необходимости обсуждается на консилиумах совместно радиотерапевтом, клиническим онкологом и хирургом. Благодаря единой коммуникационной системе, к которой подключены все наши филиалы и еще порядка 30 региональных онкоклиник и диспансеров, в режиме он-лайн мы обсуждаем все самые сложные случаи на общем консилиуме. Это равноправный диалог трех развитых специальностей, и доводы коллег из МРНЦ часто перевешивают мнение хирургов. Мы понимаем, что сейчас изменились подходы, и одной хирургией проблему не решить. Появляется много гетерогенных опухолей, растет их резистентность как к хирургическому лечению, так и к химио- и лучевой терапии. Поэтому мы стоим на принципах комбинированного и комплексного лечения.

Биография

Родился 2 августа 1966 года.

В 1983-м поступил в Московский медицинский стоматологический институт. Высшее образование получил по специальности «Лечебное дело». Вуз окончил в 1989 году.

Таже отучился в Российской академии государственной службы при президенте России. Получил специальность «Государственная служба и кадровая политика».

В начале 2000-х годов он руководил отделением онкоурологии в Академии имени Сеченова.

В 2006-м назначен главой кафедры урологии на факультете повышения квалификации РУДН.

На 18 февраля 2013 года занимал пост исполняющего обязанности директора МНИОИ им. П.А.Герцена. Это один из старейших вузов в Европе, который занимается такой проблематикой. Его основал Петр Александрович Герцен — последователь итальянской медицинской школы, который был основоположником крупнейшей хирургической школы в СССР и одним из первых онкологов в стране.

2014: Формирование медицинского кластера

На базе Института онкологии имени Герцена Андрей Карпин основал первый в стране медицинский кластер. Процесс начался в 2014 году, после того как был опубликован приказ Министерства здравоохранения России об объединении научно-исследовательских институтов в 4 кластера. В него вошли обнинский Радиологический научный центр, московский НИИ урологии, Научно-исследовательский институт имени Герцена. Все вместе они образовали Федеральный исследовательский центр.

Ожидалось, что со временем в него должны быть включены Научно-исследовательский институт вирусологии имени Ивановского, Институт эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи, а также Научно-исследовательский институт психиатрии. Все это московские учреждения. Из питерских к медицинскому кластеру планировалось присоединиться Федеральный центр сердца, крови и эндокринологии имени Алмазова.

2018: Избрание президентом АДИОР СНГ и ЕА

22 апреля 2018 года академик РАН генеральный директор НМИЦ радиологии Минздрава России, профессор Андрей Каприн избран президентом Ассоциации директоров центров и институтов онкологии и ренгенорадиологии стран СНГ и Евразии (АДИОР СНГ и ЕА). Решение принято большинством голосов на заседании членов ассоциации.

В ходе совещания всеми участниками было отмечено, что ассоциация нуждается в новой стратегии развития, в большей ориентированности на практические интересы онкологов из стран СНГ и Евразии, в консолидации общий усилий специалистов для решения проблем и задач, стоящих перед онкологическими службами этих стран.

Планов громадье

— Расскажите подробнее, что происходит сегодня на объектах онкокластера, в какую сторону развиваетесь?

— Стройка в НИИ урологии самая сложная, мы ее получили в наследство в очень тяжелом состоянии, и она длится уже лет шесть. Сейчас у нас пятый подрядчик. Но, несмотря на все форс-мажоры, в I квартале 2018 года мы должны сдать объект. Здесь строится дополнительно 350 коек, детская реанимация, мощные лаборатории с молекулярно-генетическим подходом, в том числе для лечения онкозаболеваний, расширяется гемодиализный центр. Совершенствуется диагностическая база: уже установлен 3-тесловый МРТ. Также тут будут мощные рентген-установки для лечения мочекаменной болезни, современные операционные и многое другое. Государство выделило на это приличные деньги, и все должно получиться очень интересно.

Еще одно перспективное направление развития НИИ урологии — высокодозная брахитерапия. Мы сейчас начали ее применять в Обнинске, и там огромный поток пациентов. Этот метод, я имею в виду не низкодозную терапию с использованием йода-125, а высокодозную на базе иридия-90, которая позволяет за счет высокой точности, прецизионности лечить больных даже с послехирургическим рецидивом в ложе опухоли.

Планируются здесь и пластические операции, в том числе при онкологических заболеваниях, например при тяжелых лучевых повреждениях. Интересную работу намечаем по раку яичка — локализации, которую нельзя отдавать общим урологам, поскольку это комбинированная проблема, и без химиотерапии, только хирургическим путем ее решать невозможно. Поэтому в НИИ им. Н.А. Лопаткина будет базовое отделение для лечения рака яичка, а также банк забора и хранения спермы, потому что после массированных химиотерапий в вопросах репродукции человека чаще всего прибегают к методу ЭКО. Кстати, в Обнинске мы уже сделали отделение, которое занимается экстракорпоральным оплодотворением, делает около 100 процедур в год онкологическим пациенткам.

Остальные стройки тоже не стоят. Сдан новый корпус в МНИОИ им. П.А. Герцена, планируем построить аналогичный в МНРЦ им. А.Ф. Цыба. В прошлом году запустили протонный ускоритель в МНРЦ, это первый отечественный компактный аппарат, созданный нашими учеными-физиками во главе с Владимиром Егоровичем Балакиным. На мой взгляд, наш центр в Обнинске должен стать полигоном для испытания отечественной медтехники. Стыдно в стране, где есть такие умы в области физики, не делать свою аппаратуру.

Также в Обнинске мы построили прекрасную рентгеноперационную с новейшим оборудованием. Там же в отделении лучевой медицины реализуется инвестиционный проект с установкой гамма-ножа. В планах строительство современного вивария по стандарту GMP для работы с радионуклеидами, которые занимают приличную нишу в фармацевтическом лечении рака. Будем брать заказы из-за рубежа на доклинические исследования радиофармпрепаратов, и, как минимум, станем монополистами по этому направлению в странах СНГ.

Наставничество: новое – хорошо забытое старое

Еще в августе 2019 г. на совещании по вопросам модернизации первичного звена здравоохранения было предложено закрепить на законодательном уровне такие понятия, как «молодой специалист» и «врач-наставник». Подобная практика для начинающих врачей терапевтов, хирургов существует в США, Канаде, европейских государствах.

В НМИЦ радиологии разработан пилотный проект образовательной стратегии врача-онколога с введением системы наставничества. Создан чек-лист освоения теоретических и практических навыков с указанием уровня сложности и контрольных сроков освоения. Для каждого обучающегося открыт личный кабинет. В нем в онлайн-режиме можно проследить степень выполнения учебного плана и своевременность освоения навыков и умений. Для облегчения использования интерфейса программы созданы индивидуальные QR-коды, которые позволяют переходить непосредственно к личному кабинету самому ординатору и его наставнику. В перспективе планируется применить данную систему к обучающимся по всем направлениям, реализуемым в НМИЦ радиологии.

Систему наставничества (а это старинная традиция, в том числе российская) мы считаем крайне полезной структурой, говорит А.Д. Каприн. Без наставников нельзя преодолеть дефицит кадров. Есть удачный опыт сотрудничества НМИЦ радиологии и Российской академии образования (РАО), за что А.Д. Каприн поблагодарил ее президента Ю.П. Зинченко:

«Мы работаем вместе против выгорания молодых и зрелых онкологов. Профессия врача является одной из самых сложных с точки зрения психологической нагрузки и профессионального выгорания. Семинары по психологической подготовке сотрудников, профилактике профессионального выгорания дают ощутимую пользу. Также заслуживают внимания и такие аспекты, как профессиональные компетенции в области этики и психологии общения с онкологическими пациентами (а они являются одной из самых сложных категорий пациентов) и знаний деонтологии».


В 2019 г. между НМИЦ радиологии и Российской академией образования было подписано соглашение о сотрудничестве. Реализована совместная образовательная программа «Этика и психология общения с онкологическими пациентами» для профессорско-преподавательского состава кафедр онкологии, радиотерапии и радиологии регионов Российской Федерации. По итогам проведения совместного круглого стола молодых ученых РАО и НМИЦ радиологии запланировано проведение ряда совместных научных исследований.

Сила статистики

— Андрей Дмитриевич, что происходит сегодня на фронте борьбы с раком в России?

— Онкологические заболевания сегодня в большинстве стран мира занимают одни из первых мест в структуре смертности населения. Практически все страны сейчас озабочены этой проблемой, и хотя рост заболеваемости вызван главным образом старением населения, вопрос раннего выявления никуда не делся с повестки дня. Пока онкологам не удается справиться с высокой смертностью, особенно по таким локализациям как рак легкого, меланома и редкие опухоли, которые очень сложно распознать морфологически в плане диагностики.

Мы к тому же несколько отстаем в диагностике рака I-II стадий. Во многих регионах РФ очень низкие показатели заболеваемости, что свидетельствует, как правило, не о здоровье населения, а о проблемах в системе диспансеризации. С учетом того, что в России в целом мы выявляем ежегодно более 560 тыс. человек с подозрением на злокачественные новообразования, не может быть меньше 300 больных на 100 тыс. населения, но некоторые субъекты показывают меньше 100 человек. Онкологи вместе с Всемирной организацией здравоохранения предупреждают, что заболеваемость во всем мире будет неуклонно расти, это, к сожалению, объективный фактор и повлиять на него медицина пока бессильна. Я тоже всегда подчеркиваю, адресуясь, в том числе к губернаторам, что не снижение заболеваемости наша цель. Ее нужно честно показывать. А вот смертность при этом снизить или хотя бы затормозить по некоторым локализациям необходимо.

Еще есть 2 показателя, которые мы должны обязательно оценивать: пятилетняя выживаемость и одногодичная летальность

На последний важный фактор обращает внимание весь мир и, должен сказать, что за последние годы благодаря политике Минздрава в России этот показатель снизился практически на 27%. Это означает существенное повышение активной выявляемости по многим локализациям

Например, по раку предстательной железы у нас приличный прирост, и благодаря этому — вовремя заметили и начали лечить — темпы роста смертности начинают замедляться. Мы, конечно, пока не достигли уровня американцев — более 300 человек на 100 тыс. населения, но они на 15 лет раньше начали применять тест на простатспецифический антиген. И мы активно наверстываем упущенное, повысив раннюю выявляемость по раку предстательной железы в I-II стадиях на 10-15%, что сразу привело к положительной динамике — увеличению количества случаев эффективного радикального лечения.